Мой непрошенный гость возобновляет чтение манускрипта

Глава 21

Мой вес исчезает

Мы внезапно остановились, так как неожиданно подошли к краю обрыва глубиной, по меньшей мере, в двадцать футов.

"Давайте прыгнем вниз"- сказал мой гид.

"Это было бы опасно, - ответил я - нельзя ли нам спуститься с какого-нибудь места, где не так глубоко?"

"Нет. Пропасть проходит вдоль нашего пути на многие мили, а в этом месте у нас была бы наименьшая трудность. Кроме того, опасности не существует. Особая сила тяжести наших тел сейчас настолько мала, что мы могли бы без вреда прыгнуть на вдвое большее расстояние".

"Не могу вас понять. Мы состоим из плоти, наши тела обладают весом, падение будет сильным".

"Снова Вы рассуждаете с позиции Вашей прошлой жизни, и как обычно ошибаетесь. Будет маленькое столкновение потому,  что, как я уже сказал, тела наши в настоящий момент сравнительно лёгкие. Отчасти это оттого, что мы потеряли вес. Сейчас Вы весите всего лишь около пятидесяти фунтов, если бы взвесились на весах".

Я стоял в недоумении.

"Вы дурачите меня. Мой вес свыше ста пятидесяти фунтов, как же я его потерял?  Правда я заметил  лёгкость, с которой мы недавно проходили наш путь, особенно в его последней части, но я объясняю это отчасти тем, что наш курс направлен вниз, под уклоном, и действует оживляющая мощь в атмосфере этой каверны".

"Это объясняет лишь часть вопроса, - сказал он - на который в своё время был ответ. Я заявляю факт. Но если бы Вы, в самом деле, не израсходовали столь малое количество энергии, то задолго до этого были бы совершенно истощены. За прошедшее время Вы увеличили свою силу, даже помолодели. Ваше морщинистое лицо стало более гладким, а голос снова стал естественным. На поверхности земли при помощи Ваших братьев Вы преждевременно постарели, чтобы при прохождении линии гравитации  снова смогли стать бодрым и наслаждаться своей зрелостью. Если бы тот процесс старения не был выполнен, Вы бы сейчас во многих отношениях стали, как ребёнок". Он встал передо мной:

"Прыгните вверх"- сказал он. Я с готовностью выполнил эту неожиданную команду и с достаточной силой подпрыгнул вверх, как предполагал, на шесть дюймов от земли. На самом деле я отскочил вверх на полных шесть футов. Мой спутник как будто не заметил моего удивлённого взгляда, когда я приземлился, и тихо сказал:

"Если без излишнего напряжения Вы можете пролететь шесть футов, не почувствовав сильного приземления, то разве Вы не можете прыгнуть вниз на двадцать футов? Смотрите!"

И он свободно пролетел над обрывом, приземлившись невредимый на каменное основание внизу.

Даже тогда, когда я заколебался, он крикнул:

"Повисните на руках на краю и тогда прыгайте".

Я послушался, и падение с высоты четырнадцати футов подействовало на меня так, будто я стал лёгким, как пробка. Я парил к земле, подобно падающему листу, и пристал напротив обрыва в удивительном расположении духа.

"Другие прошли через Ваш опыт,- сказал он - поэтому я пропускаю Ваше недоумение. Но опыты, с которыми Вы сейчас сталкиваетесь, устраняют недоверие. Делание есть вера".

Он милостиво улыбнулся.

Я изумился, обдумывая в голове то, что люди в абстрактном размышлении проходили через необычные опыты, не зная об условиях, окружающих их, пока внимание их не было обращено на видимые и всё же незамечаемые окрестности, и тогда они видели действительность. Загадочная картина бросается в глаза и оставляет отпечаток на ретине, но она лишена характера до тех пор, пока скрытая форма не появляется в сознании. Тогда эта форма всегда важна для глаза. Теперь моё удивительное движение, когда на него было обращено внимание, находилось непрерывно в моём уме, и я обнаружил себя внезапно овладевшим человеческой силой, имея вес младенца. Я поднимал ноги без всякого усилия, казалось, что они были лишены веса. Я подпрыгивал, кувыркался и вращался над гладкой поверхностью каменного пола без вреда. Казалось, что я стал воздушным подобием моего прошлого "я", моей материальной субстанции, потерявшей в весе без соответственной потери силы. Я ущипнул себя, чтобы убедиться, что всё это было не сон, затем я попытался убедить себя, что я стал жертвой бреда, но напрасно. Как реальность, жестокая реальность, слишком сурово предстало передо мной моё существование. Что-то похожее на опьянение снова овладело мной, и я уповал на конец, каким бы он ни был.Мы возобновили путешествие и поспешили с возрастающим ускорением, галопом рука об руку вниз, вниз, всё время вниз к озарённому ущелью земли. Спектральный свет, покрывавший нас своим ореолом, стал более интенсивным, увеличиваясь в арифметической прогрессии, и теперь я мог различать объекты на значительном от нас расстоянии. Моя живость росла, как будто я был под воздействием сильного стимулирующего средства. В противоположность моей недавней угрюмости, весёлость прочно овладела мною, я обладал изысканным умственным ощущением, о котором я только и могу сказать, как о пленительном восхищении. Мой спутник крепко держал мою руку, и вместо того, чтобы отвращаться, я испытывал наслаждение от его прикосновения.

Мы вместе перепрыгивали через большие неровности на полу, исполняя воздушные пируэты так же легко, как птицы во время полёта. Действительно, я чувствовал, что овладел мощью полёта, ибо мы перепрыгивали бесстрашно через огромные склоны и пропасти, которые были перпендикулярны и превышали по высоте наш вес многократно. Очень лёгкого напряжения мускулов было достаточно, чтобы перенестись на огромную дистанцию, и почти на цыпочках мы проносились со всё возрастающей быстротой вписываясь в крутизну неведомого склона. Наконец, мой гид замедлил движение, и наша скорость постепенно упала. Через некоторое время мы остановились недалеко от горизонтальной субстанции, лежащей перед нами,  с явно стеклянной поверхностью, строгой, неподвижной, неизмеримо громадной, простирающейся перед нами до уровня горизонта. Она виделась красочно чёткой по яркости земного цвета, который казался превосходящим солнечный. Насколько далеко мог видеть глаз, подобно зеркалу, расходился глянцевый барьер, он простирался за горизонт и, исчезая вдалеке, уходил за предел.